БЕДОВЫЙ ИЗВОЗЧИК: Рассказ

Село Притычка находилось в двенадцати километрах от райцентра, но Елене не стоило больших трудов запросто сбегать в райцентр. В своей деревне её так и звали – Ленка длиннонопахая. Всеобщая нелюбовь её нисколько не смущала. Стоило только где-нибудь остановиться двум бабам, как словно из-под земли появлялась она – любительница  свежих новостей! Лицо её вытягивалось, уши топорщились под непростиранным платком, руки с заворотами ложились на бёдра. О-о-о, эта стойка Ленки была всем известна. Ни одна баба не решалась ней поругаться. Её звуковой аппарат был настолько совершенен и выдавал такие очереди, что ей бы позавидовал любой спортивный комментатор. Сплетни рождались на ходу. И после очередного повествования она говорила:

– Ей-бо, бабы, чтоб мне провалиться на этом месте, – и осеняла себя крестом. А бабы, как дуры, верили и частенько, попадались на этом. Никто не смел её и наказать. Один мужик поджег как-то ей сарай, и тут же на другой день на мельнице попал под ремень и остался без руки. Однажды Ленка насплетничала на бригадира, якобы, видела его под скирдой с учетчицей. Бригадир был мужик крутой. Подлетел на Воронке к магазину, а тут Ленка из дверей выходит. Он встал в ходке, размахнулся, было, кнутом, но сплетница увернулась, и попал бригадир кончиком кнута Воронку прямо в глаз. Тот дёрнулся назад, бедовый мужик упал между ходком и конём, а конь тут и понёс с испугу. Бригадир стал инвалидом, а с Ленкой длиннопахой с тех пор стали бояться связываться.

По молодости она была замужем за неким Филиппом. Мужик ей попался хороший, спокойный. Несколько лет он пытался воспитывать непутёвую жену, но Ленка на пару с матерью нападали на него в ответ и избивали морально. Вскоре Филипп стал замкнутым и хмурым.

Однажды летом в райцентре проводилась ярмарка. Ну, он и поехал туда, чтобы дома не сидеть. На ярмарке встретил знакомого мужика из соседнего района. Тот ходил по рядам и что-то высматривал. Филипп спросил мужика, что он ищет. Оказалось, тот искал точило. Филипп сказал, что у него есть отличное точило, только ехать за ним надо аж за двенадцать километров. Земляк помялся-помялся, да и поехали-таки за точилом. Когда приехали, Филипп завёл знакомого в избу, отдернул занавеску на русской печи и сказал:

- Точило, слазь, за тобой приехали.

Тёща, ничего не понимая, спросонья стала слазить с печи, а земляк, выпучив глаза, остолбенел. Потом, громко захохотав, выскочил из хаты. Филипп, прихватив свои пожитки, уехал вместе с земляком.

С тех пор Ленка жила одна: мать-то после того случая с точилом хватил удар, ну, и отдала она богу душу. Когда Ленке перевалило за полсотни, она стала искать избёнку в райцентре, и потому хаживала туда часто, особенно по выходным.

В райцентре, на окраине, жила одна семья с ненормальным ребёнком. Звали его Клим. Маленьким он не представлял опасности для окружающих. Но родители старели, а Клим набирал силы, и к шестнадцати годам его уже побаивались даже взрослые мужики. Любимым его занятием была езда на хворостине. Он мог часами поднимать столбы пыли, и при этом нисколько не уставал. Частенько он заставлял и пацанов бегать с собой, имитируя езду на коне вдвоём.

День стоял жаркий. Ребятня вся была на речке. Клим выбрал длинный прут, оседлал его, держа левой рукой, а в правую взял прут поменьше, цокнул языком, стегнул прутом по пруту и козлом заскакал на центральную дорогу. В это время Ленка длиннопахая покидала райцентр. Клим подрулил на «горячем скакуне» прямо к ней.

– Садись, – коротко сказал Клим.

Ленка не поняла и, отмахнувшись, двинулась было дальше. Но тот заставил её оседлать прут спереди себя. И, поддавая коленями под зад, стал толкать её в спину. Ленка испугалась: никого нет, ещё и убить может этот придурок. И они побежали.

Пара помчалась по пыльной дороге в сторону Притычки. Ленка, не пробежав и половины пути, вся взмокла, воздуха не хватало. Но «коренник» продолжал напирать.

«Ой, спаси, сохрани и помилуй, что же это такое... И ни одной души, как на грех, ведь пропаду», – лихорадочно думала Ленка, уже через силу переставляя ноги. Миновали середину пути, когда навстречу им попался бригадир в ходке. Ленка добавила ходу, чтобы Клим не пинал её коленками – прямо второе дыхание открылось.

Так и доскакали они до Притычки. Оставил он её около колодца на окраине села. Сам умылся из колоды, в которой поили лошадей, да и помчался домой – весь мокрый и в пыли. А она долго ещё сидела у колодца. Попьёт-попьёт из ведра, да и опять сидит, такая тихая вся, смиренная..

После этого случая никто не слышал от неё ни звука. Продала она свою хатёнку и куда-то уехала. В деревне, наконец-то, стало спокойно. Клима тоже вскоре отправили в спецприют.

Наступали другие времена, и в них были уже другие герои.