На сберегательную книжку
Мишка был запрограммирован с детства. Когда ему было лет пять-шесть, по
соседству жила семья вологодских, и у них было три дочери-невесты. И как только
Мишка попадался им на глаза, они пели песню:
– Мишка, Мишка,
Где твоя сберкнижка,
Полная червонцев и рублей?
Эта шуточная песенка так
навязла в мозгах, что, будучи уже взрослым, понимал её, как задачу. Деньги
складывал на сберкнижку и всегда носил её с собой.
Во время великого дефолта он
успел, снял все деньги и потратил их с толком. Временно у него не было
сберкнижки, и он чувствовал себя, как голый на площади. Когда рубль снова
окреп, Мишка вновь обзавёлся сберкнижкой и чувствовал себя в этой жизни более
надёжно.
Работал Мишка печником.
Ходил по частным домам, ремонтировал или клал новые печи. Однажды он нанялся
соорудить печь в новом доме у хозяина, которого звали Филимон. Филя маленький,
но работящий человек. На Мишкин вопрос, куда он завернул такой дом, Филимон
ответил:
– Я жил всю жизнь в «собачьей
конуре», дак хоть под старость поживу в хоромах.
Этот аргумент поднял его в
глазах Мишки.
Договорились о цене и
приступили к работе. Когда Мишка переодевался, плохо подумал о хозяине и
положил сберкнижку в задний карман рабочих брюк – так оно будет надёжнее.
Первый день Мишка сложил
обогреватель и вышел на чердак. На другой день клали трубу. На чердаке
беспорядок. Доски, брусья, кирпич – всё вперемешку. Филя суетился, наводил
порядок. Он уже сложил всё, когда ему попалась рейка с гвоздём на конце,
причём, гвоздь торчал вперёд. Покрутил рейку в руках, да и бросил её наверх
штабеля.
Труба подавалась быстро.
Когда дошли до нижнего яруса ригелей, на них бросили доску. Мишка залез наверх.
Филя подал кирпич и ведро с раствором. Вдруг ригель подозрительно хрустнул.
Мишка инстинктивно схватился рукой за верхний ригель, и в это время снизу всё
затрещало и рухнуло на потолок. Мишка повис под крышей, как летучая мышь. Филя
бросился на выручку. Ему ничего не пришло на ум, как только схватить рейку и
попытаться подпереть печника под зад, чтобы у того руки не оборвались, а
рейка-то попалась та – с гвоздём.
После первого укола Мишка
стал сучить ногами, как Наполеон на троне. После второго – разразился
трёхэтажным матом. Он уже готов был упасть, как созревший фрукт, но вспомнил,
что вечером он должен сходить к женщине, но если упасть, можно повредить
какую-нибудь деталь, и тогда поход не состоится. Мишка держался из последних
сил, а Филимон решил сменить диспозицию – зайти с тылу. Но, запнувшись об одну
балку, упал, ударившись о другую. Он что-то мявкнул и затих.
Мишка понял, что помощи
теперь бояться не стоит, стал перебираться на руках. Добрался до обрешётки, по
ней на соседний ригель, встал на него ногами и облегчённо вздохнул. Он присел
на ригель передохнуть, но сел одной половинкой – вторая болела. После передышки
спустился на потолок. В это время зашевелился Филя, привстал, опираясь на одну
руку, другой попытался накрыть шишку на голове и удивился её размером
возгласом: «Ого!»
Мишка ухватил Филю за плечи,
приподнял и посадил на балку, затем стал обследовать своё пострадавшее место.
То, что шкура теперь не годилась на барабан, это он понял сразу, но достав из
кармана сберкнижку, обнаружил на ней три пробоины. Мишка обозвал Филимона
идиотом, но тот не согласился, сказав:
– Я пострадал больше.
Бросив работу, Мишка,
прихрамывая, пошёл менять сберкнижку, а Филя – примочками лечить шишку.
Михаил Кривошеин
Комментариев нет:
Отправить комментарий